Сегодня каждый волен составить собственное представление о многих понятиях, в том числе и о таком шумном, как либерализм. Себя принято гордо называть либералами, это же понятие часто выражается в неодобрительном ключе.
Сегодня дело дошло до того, что представление о «либералах» свелось к некой аморфной оппозиционной роли: «тот, кто против этой власти». До сих пор широко распространено понимание либерализма как стремление к западным ценностям и отказ от традиционных российских «тормозов». В общем, они совсем запутались.
И неудивительно, ведь более полувека назад классик американского либерализма Людвиг фон Мизес писал, что либерализм — это не какое-то завершенное учение, это не догма. И на протяжении веков представление о либерализме менялось, поэтому серьезных попыток кратко изложить суть этого учения не предпринималось.
Луи фон Мизес
Сам Мизес утверждает, что либерализм означает не что иное, как увеличение материального благосостояния людей, не затрагивая их внутренних, духовных и метафизических потребностей. Он обещает людям максимальное удовлетворение всех тех желаний, которые можно осуществить с помощью внешнего мира. В этом он видит главную ошибку либерализма, что ему нечего предложить глубочайшим и благороднейшим стремлениям человека.
Современный российский кандидат экономических наук, доцент МГУ Александр Раквиашвили в своей работе утверждает, что образ мышления, который назовут либерализмом, сформировался в XVII веке, когда европейское общество вышло из-под власти папы римского и Священной Римской империи. А успешное экономическое развитие Нидерландов после окончания Тридцатилетней войны стало примером успешности избранной политики. Правда, позже Нидерланды погубили свои достижения неудачной колониальной политикой и большими военными расходами, но это не помешало им стать вдохновителями противников абсолютизма.
Англия стала преемницей либеральных взглядов, именно развитие мысли английских экономистов и философов вывело на европейскую арену взгляды, подобные тем, на которые указал Ричард Овертон:
«Никто не властен над моими правами и свободами, и я не властен над правами и свободами других.”
Собственно, это, в общем-то, короткий рефрен либерализма, отрицающего вмешательство государства в частную жизнь, экономику. Но на самом деле здесь лежит утопический корень всей идеи.
Давайте рассмотрим простой пример. Я хочу, чтобы в моем доме всегда было свежо и приятно пахло. Это мое право и моя свобода. А сосед любит выйти ночью и выкурить трубку перед сном на своем балконе. В результате я чувствую запах его табака. Но здесь пересекаются наши права и свободы. Могу ли я ограничить его? Очевидно нет. Сможете ли вы продолжать это делать? Логически нет. Я также считаю, что опасность представляет еще один сосед, к которому регулярно приходят толпы подозрительных людей. Но вы имеете право привести кого хотите и в любом количестве. И я имею право заметить угрозу. Как же тогда соблюдать правило, что никто не властен над моими правами, если мне приходится вмешиваться в их права, чтобы защитить свои.
Поэтому концепция либерализма закономерна и трансформируется, передвигая забор дозволенного, разумеется, в интересах того, кто передвигает эту дверь. С точки зрения борьбы за свободу за возможность самореализации и достижения понятных материальных благ современный либерализм превращается в чисто философский спор о том, что такое свобода. А борьба за то, что у всех нас есть безусловные права, мешает тому, чтобы у нас тоже были какие-то обязанности. Ведь мироустройство основывалось на уравнивании шкал прав и обязанностей. В момент, когда чаша опрокидывается в пользу исключительно обязанностей, возникает рабство, в том случае, когда чаша с правами превышает его до предела, возникает хаос и анархия.
Всегда покрывайте все свои мысли древней мудростью. В случае с либерализмом приводят в пример цитату Марка Аврелия, который мечтал:
«О равноправном для всех государстве, где признаются равенство и равное право на самовыражение, а также о самодержавии, уважающем прежде всего свободу граждан”.
Простите, но здесь помимо свободы упоминается еще и закон, самодержавие и, главное, равноправие. То есть правильно ли понимать, что в действительно либеральном обществе мнение о необходимости абсолютизма или, скажем, теократии может быть вполне равноправным? Ведь если свобода для всех, то это свобода для всех, а не только для тех, кто верит в идеи либерализма.
Но самое главное, за стремлением к свободе должно что-то стоять. Например, понимание, свобода от того, что и зачем тебе нужно. Я часто встречаю людей, считающих себя либералами. Они утверждают, что выступают за всеобщую свободу. Звучит хорошо, я тоже за свободу. Но я спрашиваю, какая свобода нужна и для какой практической цели, тут наш диалог или обрывается, или переходит в долгие рассуждения о том, что «хорошо жить всем, кроме дурных, а я считаю дурными…». На этом либерализм заканчивается.
Как жила женщина в древней Скандинавии11 ECUM31 марта
Ставьте лайки, подписывайтесь на “11 ECU”, делитесь с друзьями в социальных сетях. Ждем вас в нашем теплом и гостеприимном Telegram-канале.
- Хотите связаться со мной?
